– Я по натуре такой человек: не могу сидеть без дела, в том числе и без какого-либо творческого. Всегда занималась то одним, то другим, но постоянного, долговременного увлечения у меня не было. Периодически мне хотелось сменить деятельность. В детстве и в молодости мне нравилась живопись, я играла на флейте, лепила из глины. После рождения третьего ребёнка, на удивление всем знакомым, я занялась ирландскими танцами. Однако с танцами пришлось расстаться, когда я узнала, что беременна четвёртым.

Что касается реставрации старой мебели, то это увлечение началось с любви полазить по старым заброшенным домам и желании хоть что-то спасти от гибели. Ведь каждая вещь, будь это просто стул или тумбочка, имеет свою уникальную историю. А история вещи – это ещё и история людей, которые соприкасались с ней, и даже история страны. Начиная с того, как эту вещь создавал неизвестный нам мастер, или даже с того, когда она была простым деревом, омывалась дождями и овевалась ветрами в некоем неведомом нам лесу.

– И вот если представить, что у всех отслуживших своё предметов есть глаза и уши или даже некий диск, куда вся их история записывалась, я бы с удовольствием села бы и послушала. Но, увы, эта история остаётся тайной. А продлить жизнь отслужившим своё вещам, пусть они и не имеют особой цены в денежном эквиваленте, всегда можно. Мне кажется, это лучше, чем они закончат свою «жизнь» на помойке или погибнут вместе с обвалившимся от ветхости домом своих давно ушедших в иной мир хозяев.

– Да, реставрация мебели – хобби необычное, требует специально оборудованного помещения: вытяжка, верстаки, свет. И в квартире организовать такое просто невозможно, так как это работа и с химикатами. А при размывке мебели требуется даже противогаз.

– Мастерская появилась у меня спонтанно. В нашу деревню пришёл газ, и гараж на даче пришлось переделывать под бойлерную. Вот я себе и захватила кусочек под мастерскую. Места хватило. Рабочим заказала сделать свет, вытяжку и верстак. Потом стала искать в интернете, где можно было бы взять уроки. Нашла замечательных мастеров из мастерской им. Виктора Морозова. Кстати, после того как я к ним походила, они стали официально устраивать мастер-классы. До этого мастера не обучали любителей вроде меня.

– Конечно, реставрации надо учиться долго, я освоила лишь начальный этап – декорирование. Самое главное – размывка мебели. Плюс ещё некоторые важные моменты: как правильно красить, как клеить сколы и трещины. Эти умения уже помогают превратить вещь с помойки в дизайнерскую.

– Как раз на первое занятие в мастерскую я приехала с расшатанным и очень грязным стулом без сидушки, но зато это был настоящий венский стул марки «Братья Тонет»! Потом в заброшенном доме я нашла ещё два тонетовских стула №14. Они были примерно в таком же плачевном состоянии, как и первый их собрат.

Наша справка. Стул №14 – самый знаменитый стул компании Thonet. Именно от него и пошло название «венский стул» и представление о венской мебели вообще. Триумфальное появление тонетовского стула на рынке произошло в 1859 году. В дальнейшем венский стул был выпущен компанией Thonet в беспрецедентном масштабе: до начала Первой мировой войны увидели свет 50 миллионов таких стульев – это был первый случай столь массового производства мебели.

Была ещё старая дверь из вымершей деревни, которую мы вывозили вместе с зеркалом по сугробам на снегоходе. Дверь стала барной стойкой и маленьким столиком на кухне – я как раз делала ремонт в квартире.

А затем мы решили достраивать баню, мне хотелось свой стиль, чтобы всё было оригинально и неповторимо. Тут идеи из моей головы посыпались как из рога изобилия. Но материалов не хватало. Искали их везде. Вот, например, история умывальника. Мы долго ездили по стройрынкам в поисках оного, но всё было очень дорого, банально и безвкусно. В конце концов я разозлилась на весь этот китайский ширпотреб и решила купить станину от швейной машинки «Зингер». Ещё у меня была дубовая дверь с резьбой от старинного шкафа и зеркало, которое мы тащили на самодельных санках через заснеженный лес на снегоходе. Купить пришлось только недорогую стеклянную чашу под раковину и подходящий смеситель.

– Да, после необычного «Зингер»-умывальника у меня родилась идея разместить в бане и коллекцию швейных машинок. И, надо сказать, они очень хорошо вписались в интерьер. Хотя казалось, что для комнаты отдыха в бане это совершенно неподходящие вещи, туда больше напрашиваются самовары или ещё какие-то предметы русского быта. Одна из швейных машин превратилась в мой любимый чайный столик, я, кстати, буквально вырвала её у рабочих, которые болгаркой пилили на ней трубы.

Но «гвоздём программы» стал синий буфет цвета тёмного лазурита с бронзовой патиной. История появления этого буфета достаточно занятна. Нет, я не нашла его на помойке, и мне его не подарили. Сколько я ни искала буфет, ничего подходящего не попадалось. И вот последние две недели августа на даче. Я понимаю, что скоро осень, школа, проблемы – будет не до творчества. И тогда я решилась купить буфет по интернету в конторе у старьёвщиков. На фото буфет выглядел более или менее прилично, к тому же продавец убеждал меня, что это массив сосны. А мне как раз нужен был именно массив, работать со шпоном я не научилась. Поехать посмотреть буфет вживую у меня не было возможности – я одна сидела с детьми на даче. Договорились на 20 тысяч.

И вот настал тот день, когда мне привезли «кота в мешке»: то, что я увидела, назвать буфетом язык не поворачивался. Меня охватил ураган самых разных эмоций, жалко было и денег, ведь меня попросту надули, как последнюю дуру, потому что массив был только на торцах дверок, а всё остальное – первобытная фанера начала ХХ века, во многих местах превратившаяся в труху и осыпающаяся. Ещё и мыши прогрызли в буфете несколько высокохудожественных дырок. Первым моим желанием было взять топор, разрубить буфет на мелкие щепки и торжественно сжечь в камине. Но, разбив буфет, я осталась бы у разбитого корыта. Тогда я всё-таки совладала с эмоциями: терять мне было уже нечего, и я решила поэкспериментировать, подарив буфету совершенно бешеный цвет если не морковки, то прекрасной лазури. И я не ошиблась: необычный цвет буквально воскресил совершенно убитую вещь.

– Вот у кресла как раз нет захватывающей истории. Его принесла дочь. Сначала я хотела его выкинуть, но потом взглянула на кресло под другим углом и поняла, что это суперкресло! Я заказала у швеи новые подушки, у меня как раз была американская ткань для обивки. Мне же осталось лишь покрасить «остов» и сделать потёртости.  

– За те два года, что у меня есть мастерская, я сделала на самом деле очень мало вещей, и все они – только для личного домашнего обихода. Как только я закончила «ввод в эксплуатацию» своей мастерской, на меня свалились тяжкие жизненные обстоятельства, под гнётом которых я не то что заниматься творчеством – я жить едва могла. Но и здесь был свой плюс: в работе над вещами я забывала о многих гнетущих на тот момент проблемах. К счастью, зебра оказалась полосатой, и я надеюсь, что чёрную полосу я всё же прошла.

– Как дальше будет жить и развиваться моё хобби, прогнозировать пока не могу. Вообще я хотела бы создать арт-студию «До и после», у меня даже были предложения от дизайнеров работать в паре и разрабатывать идеи по апгрейду старых вещей и вписыванию их в самые современные интерьеры. Пока моя мечта не сбылась, но кто знает… В общем, поживём – увидим.