21 июня 1948 года звукозаписывающая компания Columbia Recording Corporation (CRC) устроила необычную презентацию для полусотни корреспондентов главных американских СМИ. Антураж презентации выглядел довольно необычно и эффектно: в зале была выложена колонна высотой 2,5 метра из традиционных грампластинок со скоростью вращения 78 оборотов в минуту, а рядом находилась стопка пластинок нового поколения – на 33,3 оборота, высотой всего 40 сантиметров.
Таким образом организаторы презентации наглядно показали, насколько меньший объём теперь будут занимать музыкальные записи в домашней фонотеке после введения нового стандарта – все музыкальные произведения, находившиеся в 2,5-метровой колонне, помещались в маленькой стопочке пластинок нового типа. Затем для пущего эффекта на проигрыватель поставили одну из новых пластинок – это был концерт «Ми-минор» Мендельсона, который в оригинале звучит 23 минуты. На одном диске старого типа записать такое произведение было невозможно, а на новой пластинке оно занимало всего одну сторону диска. После такого убедительного примера возможностей новой технологии зал взорвался аплодисментами.
С этого дня новый формат грамзаписи начал своё триумфальное шествие по всей планете. Кроме увеличения объёма записи на диске он позволил расширить полосу записываемых частот с 50 до 16 000 Гц, полностью сохранить тембр звука, а также увеличить динамический диапазон записи до 50–57 дБ и снизить уровень шумов. Для 1948 года это был неслыханный прорыв.
Моему поколению повезло: на наших глазах произошёл переход от пластинок старого формата на 78 оборотов к дискам на 33,3 оборота, которые затем сменили компакт-диски, а совсем недавно – цифровые носители в виде флешек, которым вообще не требуется какая-то кинематика для проигрывания. И очень хочется надеяться, что на нашем веку произойдут ещё новые прорывы в этой сфере.
Тем не менее уважение к старому доброму винилу осталось у всех, кто помнит то время, да и молодёжь, родившаяся в цифровую эпоху, в последнее время демонстрирует повальное увлечение пластинками на 33,3 оборота. Согласитесь, есть что-то магическое в самом ритуале их прослушивания, когда кончиками пальцев укладываешь пластинку на центральную ось проигрывателя, опускаешь головку с иглой и слышишь тёплый и мясистый звук грамзаписи без искусственно завышенных высоких и низких частот, а главное – характерное потрескивание, которое накрывает нас плотной ностальгической волной…
В СССР с пластинками была связана мощная многоуровневая субкультура. С одной стороны, были официальные грампластинки единственной государственной фирмы «Мелодия», которые представляли довольно мощный пласт самой разной музыки. А с другой – существовали бесчисленные полуподпольные киоски, которые умудрялись копировать мировые джазовые и рок-н-ролльные хиты на рентгеновских плёнках и прочих пластиковых носителях, а также клепали музыкальные открытки с аудиопосланиями. Этот вид бизнеса особенно хорошо был развит на советских курортах. У меня в коллекции до сих пор хранится такая открытка, присланная мамой из Абхазии в начале 70-х годов – с видом набережной в Гаграх, а на целлулоидном покрытии прорезаны бороздки грамзаписи с шумом моря, голосом моей мамы и полузабытым шлягером «О, море в Гаграх».
И, разумеется, существовала третья, полностью скрытая от государства реальность – огромный и финансовоёмкий подпольный рынок западных дисков, которые ввозили моряки, дипломаты и прочие советские сотрудники, трудившиеся за рубежом. Стоимость настоящих «фирменных» дисков колебалась от 50 до 100 рублей за одну пластинку, поэтому собрать серьёзную коллекцию могли себе позволить только очень богатые люди. Но таких в СССР всегда хватало, несмотря на внешнее материальное равенство.
Лет в 17–18 я мог днями пропадать на «точках», где шли обмен и продажа западных дисков среди посвящённой публики. Самыми популярными «точками» в Москве были магазин «Мелодия» на нынешнем Новом Арбате и Дом музыки на Садовом кольце. Нередко в таких местах происходило откровенное «кидалово», когда новичку вместо последнего альбома Pink Floyd всучивали «мелодиевский» диск Муслима Магомаева с переклеенным бумажным «яблоком» на диске. Но тут уж, как говорится, надо было иметь чутьё и набитый взгляд, поскольку даже по фактуре винила зарубежные пластинки заметно отличались от советских. В любом случае каждый поход на «точку» был всегда приключением (могли ведь и «повинтить» оперативники ОБХСС за спекуляцию) и одновременно получением новой музыкальной информации от таких же, как ты, сумасшедших меломанов, ходивших на «точки» как на работу.
Несмотря на стремительное развитие самых передовых технологий, тяга к старому винилу сегодня наблюдается во всём мире, и рынок очень чутко реагирует на это: снова выросли продажи виниловых «вертушек», а интернет нафарширован предложениями пластинок с записями не только легендарных рок-альбомов, но даже самых молодых музыкантов, которые родились в совсем уж поствиниловую эпоху.
Кстати, самой дорогой виниловой пластинкой в мире считается запись группы The Quarrymen, той самой, из которой потом сформировался состав группы The Beatles. Стоимость этого винила варьируется от 180 000 до 300 000 долларов. Так что люди, купившие диск в далёкие 60-е и не выбросившие его на помойку, сегодня могут чувствовать себя удачливыми коллекционерами живописи, когда-то вложившимися в неизвестных миру художников.
