Ошалевший от радости Салманов разослал всем своим оппонентам и насмешникам письма с одной фразой: «Уважаемый товарищ, в Мегионе, на скважине №1 с глубины 2180 метров получен фонтан нефти. Ясно? С уважением, Фарман Салманов». Так началась история освоения одного из самых нефтеносных районов Советского Союза, расположенного между Енисеем, Уральскими горами, Казахстаном и Алтайскими горами. Именно этот регион стал главным кормильцем сначала советского бюджета, а ныне – бюджета Российской Федерации.

Стоит отметить, что ещё в XVIII веке были замечены признаки нефти в Западной Сибири. Некий капитан Филипп Страленберг в 1730 году в своей книге «Северная и восточная часть Европы и Азии» писал о выходах на поверхность горючих битуминозных материалов на Иртыше. В середине 30-х годов прошлого века геолог-академик Иван Губкин выдвинул гипотезу о том, что в районе Западно-Сибирской низменности должны быть нефтяные залежи. Однако серьёзной разведки до войны не проводилось, и только в 50-х годах началось освоение этих неласковых для геологов мест.  

После открытия Салманова пошла целая череда новых открытий крупных месторождений. Западная Сибирь на глазах стала превращаться в гигантскую кладовую, из которой потоком шла нефть, а вместе с ней – валюта в казну. Это был самый настоящий «золотой период» в истории СССР.

Освоение уникального Самотлорского месторождения дало неслыханный импульс для развития всей экономики страны. Уже в апреле 1966 года на XXIII съезде ЦК КПСС было принято решение довести уровень добычи нефти в Западной Сибири до 20–25 млн тонн, а это потребовало строительства новых железных и шоссейных дорог, новых городов и новой инфраструктуры. На карте страны появились такие названия, как Салехард, Надым, Сургут, Нефтеюганск, Нижневартовск, Ханты-Мансийск, Урай… А в народе с тихим придыханием рассказывали легенды о заоблачных зарплатах на буровых – именно тогда появилось понятие «богатый нефтяник».

Освоение нефтяных районов Западной Сибири совпало со стартом косыгинской реформы, которая очень быстро принесла первые результаты – уже к 1970 году среднемесячная зарплата в стране выросла на 42%: с 120 до 170 рублей. Быстрыми темпами рос оборот розничной торговли: за пять лет – с 104,8 до 155,2 млрд рублей, то есть почти на 50%. Если в 60-х годах на тысячу человек в стране приходилось 8 пылесосов, 10 холодильников, 13 стиральных машин и 22 телевизора, то в 1970 году эти показатели выросли в несколько раз, а по некоторым позициям – более чем в 10 раз.

И уж совсем фантастический подарок получила советская экономика в 1973 году, после разыгравшегося на Западе нефтяного кризиса – цены на нефть выросли в шесть раз, и это сыграло злую шутку с руководством страны. Вместо того чтобы грамотно распорядиться нежданными прибылями – валютные доходы выросли с 1,05 до 15,74 млрд долларов – и вложить хлынувшие деньги в технологии и развитие своего производства, СССР потихоньку превращался в могущественного проедателя нефтяных денег.  

В 1975 году по уровню добычи нефти Советский Союз обогнал США. Вступил в строй нефтепровод «Дружба», и началась бешеная перекачка чёрного золота на Запад, причём не всегда за деньги – зачастую через бартерные схемы нефть уходила в обмен на продовольствие и ширпотреб. За годы шальных нефтяных денег Советский Союз практически загубил свою лёгкую промышленность и сельское хозяйство. Всего за 15 лет – с 1970 по 1985 год – объёмы закупаемого за границей зерна увеличились почти в 20 раз. Экономика окончательно перестроилась на ту самую экспортно-ориентированную модель, от которой мы не можем избавиться до сих пор. Но в тот мартовский день 1961 года, когда молодой геолог Фарман Салманов и его друзья праздновали открытие первой скважины и обмазывали свои лица свежей нефтью, вряд ли они могли подумать о том, к чему приведёт их открытие: в тот день они были победителями.