— У меня есть кукольный театр, вот о театре и стоит говорить, все остальное — моя личная жизнь...

Лиза считает, что у женщины, причем в любом возрасте, должна быть тайна: кольца, серебряные браслеты, шляпы... Характерно, что Лиза любит ковбойские мужские шляпы с небольшими полями: черные, вишневые, коричневые. Браслет ее стукается о край стола так, что невольно вздрагиваешь: что-то очень тяжелое, откуда? Оказывается, всего-навсего браслет, круглый, серебряный, на вид очень простой.

Мы пьем чай в ее театре после окончания утреннего спектакля. Лиза тихая, медлительная — соответственно своему возрасту и темпераменту. Но кто бы мог представить, что именно эта немолодая небольшая женщина — мотор и движитель творческого коллектива под названием КУКФО (театр «Кукольный формат»).

Во всяком случае так считает ее дочь Анна — руководитель театра — и немногие сотрудники. Не потому, что другие сотрудники считают иначе, а потому что сотрудников, как и актеров, не наберется и десятка. В штатном расписании три ставки. Все остальное — на чистом энтузиазме. И актеры иногда приходят играть «за просто так», ради хорошего настроения.

Но сама Лиза уверена, что театр — детище ее дочери, по профессии художника. Анна пишет сценарии, делает кукол, ставит спектакли и на каждом сидит за пультом «на капитанском мостике».

Сейчас уже ни одна, ни вторая не помнят, кто сказал в конце 90-х сакраментальную фразу: «А давай сделаем кукольный театр?» Анна помнит, что это предложила мама (у самой тогда еще бы духу не хватило), но Лиза отдает «пальму первенства» дочери, что неудивительно. Мы все, если позволяют обстоятельства, приподнимаем своих детей и ставим их на пьедестал.

Почему куклы, почему «Кукольный формат»? Могу сказать совершенно ответственно: куклы могут все то, что могут и «живые» актеры, и еще в несколько раз больше. А «Кукольный формат» я лично воспринимаю не только как удачное название театра, но и как чуть ироничное, с улыбкой, название нашего времени... Не согласны?

Короче, Лизе моей повезло: она естественным образом с самых первых дней вошла в то дело, которое ведет ее дочь. Но ведь эту дочь воспитала она, без мамы Анна была бы другая. И то, что мама с энтузиазмом поддержала идею дочери (если предположить, что это было так), говорит о многом. Тогда еще у Лизы были обширные связи в городе (к слову, они сохранились по сей день), и поэтому первые «места пребывания» нового детища Лиза отыскивала сама. Безошибочным было обращение в Музей Достоевского: там всегда привечали и привечают до сих пор новые театральные идеи, предоставляя свой небольшой зал для творческих экспериментов. О Вере Бирон (моей подруге школьных лет), которая заведует всей творческой жизнью этого музея, мы еще, наверное, поговорим. Но именно в Музее Достоевского были представлены первые спектакли КУКФО. Лиза и Вера пили чай, вели неторопливые беседы, Лиза делала вид, что совершенно не волнуется за дочку и ее творение. А потом действительно перестала волноваться. Театр, Лиза, Анна, несколько их помощников и десятки друзей по всему миру стали единым целым. Авторский некоммерческий театр Анны Викторовой (как его торжественно называет Лиза) довольно часто выезжает на гастроли, побывал во многих странах и везде оставил по себе не только добрую память, но и верных друзей, которые теперь сами приглашают маленький петербургский коллектив на свои праздники и семинары.

Два года назад на спектакль «Ошибка Раскольникова» приехали (гастроли проходили в Италии) студенты с другого конца страны, а потом два года обсуждали на своем сайте в интернете этого микро-Достоевского. Надо сказать, что спектакль ничем не грешит против Федора Михайловича, хотя роман «Преступление и наказание» (в этом году как раз 150 лет, как он написан) так многогранен, что можно каждый раз раскрывать что-то новое.

Считается, что роман горький, трагический... И весь спектакль перед моим мысленным взором маячило искаженное лицо Тараторкина в роли Раскольникова. Да простят мое непросвещенное мнение фанаты этого фильма, но я его не люблю. Раскольников там существует в одной эмоциональной фазе, и это скучно.

А поскольку кукла-Раскольников никаких эмоций не вбрасывает в твою душу, оживают твои собственные эмоции. К этому молодому человеку с первых минут возникает сочувствие, даже нежность какая-то: он такой маленький, а бредит «взрослыми» трагическими мыслями, становится их пленником и заложником. Это знает, наверное, каждый: мысли в голове затмевают всю настоящую жизнь, и ты становишься их рабом. Очень неприятное чувство.

А бывший маленький студент идет на преступление, совершает убийство — и попадает уже в другой плен, в плен своего ужаса и бреда. Этот бред кружится по сцене — и нет из него выхода, пока не появляется Соня Мармеладова и не говорит, что надо принять свой грех и искупить его... Впрочем, рассказывать о спектакле — дело почти безнадежное, его надо просто смотреть. И чувствовать то, что он рождает в твоей душе.

Язык этого, как и других спектаклей КУКФО, «маститые» театралы назвали бы, наверное, «детским лепетом». Тут нет сквозного действия, как учил Станиславский, великой идеи, зато есть изобретательность в каждом жесте куклы, в каждом слове, повороте головы. Эта «детскость» и рождает ту непосредственность, которая так притягательна в КУКФО. Могу сказать, что эти кукольные спектакли стали для меня нежными и удивительными, даже Раскольников. Нежное и удивительное... Я долго и безуспешно искала это в жизни, а нашла в «Кукольном формате».

Сегодня такое время, когда возможно заявлять свои творческие идеи и не беспокоиться, что их «зарубит» какой-нибудь худсовет или дядя из министерства. Сегодня каждый человек, каждый творческий коллектив может создавать свой язык, свои «законы жанра», смешивать эти жанры, как краски на палитре, и вершить свои маленькие шедевры, которые каждый раз — чуть-чуть другие, чем на прошлом спектакле. В КУКФО творчество, как и сама жизнь, — в движении, в том, чтобы не останавливаться, не застывать в одной форме.

Спустя какое-то время на детском спектакле «Пиратские истории» я встретила трех достаточно немолодых женщин (не люблю слово «пожилой»). Я спросила, с внуками они или как... И выяснилось, что две Татьяны и Елена давно ходят на спектакли КУКФО и этот театр для них — одно из самых любимых мест в Петербурге.

Хочу акцентировать: хорошее место в Петербурге. Сейчас город, помимо официальной культурной жизни с Эрмитажами, Русскими музеями и Мариинскими театрами, стал оживать именно такими местами, которые знают только «свои», и эти «свои» из уст в уста передают легенды о своем «хорошем месте». У молодых таких мест много: подвальчики, заброшенные склады, пустующие квартиры. А вот для людей старшего возраста приятны такие места, как КУКФО. Это маленький флигель во дворе на Пушкинской улице, 19. Самый центр города, десять минут от станции метро «Владимирская». Маленькое фойе, налево — большой стол, где перед спектаклем дети рисуют и творят свой неповторимый мир, а после спектакля (иногда, не каждый раз) взрослые гости, друзья Лизы, ведут свои разговоры. А какой буфет! Сказка и гордость всего коллектива. Такие можно теперь увидеть только в очень старых и ухоженных петербургских квартирах, и то нечасто.

Сегодня пришел старинный и любимый с юности друг-фотограф Саша Николаев, и они с Лизой стали азартно вспоминать, как в белые ночи водили четырехметровую куклу Петра I по городу. Полиция не знала, что делать. Вроде порядок нарушают, а вроде ничего плохого не делают. Опять же Петр I — нельзя же его арестовать!

С этой куклой они хотели попасть на празднование Дня города, но из этой затеи ничего не вышло. Зато их пригласили футболисты на стадион «Петровский» — и получилось яркое, зрелищное представление с Петром I во главе. Так что театр время от времени вытекает из своих родных стен и становится участником городских событий. Как и сама Лиза. Для нее, собственно, ее жизнь и жизнь города, дорогих друзей — нераздельны.

Вот что, пожалуй, главное в характере моей подруги: она умеет быть незаменимым другом, верным и надежным.

Ее любимое занятие — сидеть перед монитором компьютера и смотреть фильмы, ролики песен «про любимых», то есть полностью погружаться в мир любимых актеров, музыкантов, бардов, поэтов... В ее жизни очень много людей, которых она любит. Некоторых из них уже нет на свете, но остались старые пленки, которые можно пересматривать снова и снова, начиная с кумира юности Джульетты Мазины (она даже встречала ее когда-то в Пулкове и есть тому свидетельство — старая затертая фотография) и до сегодняшней Натальи Фиссон, супруги так рано и несправедливо ушедшего Вадима Фиссона). Теперь Лиза — член клуба друзей Фиссона и честно этим гордится.

Но на «личную» жизнь практически нет времени — только ночь. А с утра ее ждут неотложные дела в КУКФО. Что-то опять рождается на ночных репетициях ее дочери, скоро будет еще одна премьера, и Лиза даже предположить не может, что увидит на сцене. Да это и неважно, важно — что это будет необыкновенно, ярко и очень радостно. Позитивно!

Наталья Курапцева
Санкт-Петербург