Бывший офицер-подводник Александр Бондарчук много лет служил на Северном морском флоте. Уходя в отставку, он ещё не знал, что его жизнь окажется навсегда связанной с Севером, причём весьма необычным образом. Домой в Подмосковье он привёз несколько северных оленей. Спустя годы из этого вырос небольшой семейный бизнес. Сейчас Александр с женой управляют фермой, а олени развлекают детей и снимаются в кино.
С Русским Севером Александр Бондарчук знаком с детства. Там служили родители, туда на службу попал и он сам. Однако, выйдя в отставку, задерживаться в холодных краях он не стал — перебрался на родину, в Подмосковье. Поначалу подрабатывал водителем — возил продукты на дальние расстояния, из Подмосковья на Кольский полуостров. В поездках Александр встречался с перегонщиками, гонявшими стада оленей на пастбища или на убой. Однажды, поддавшись внезапному порыву, он решил купить пару оленей и перегнать к себе домой. Тогда он далеко не загадывал и о каком-то реальном бизнесе не мечтал: думал, что будет на Новый год катать детей — возможно, олени и смогут себя прокормить.
Но всё оказалось не так просто, как представлялось отставному подводнику. Северные олени оказались не в восторге от подмосковного климата, с подходящим для них кормом в Москве было плохо. И даже катать детей у Александра получалось не так, как он мечтал: олени норовили то уйти с маршрута, то перевернуть нарты. Каюрского — погонщицкого — опыта у самого экс-военного практически не было.
Как фермер учился работать с оленями
«Олени — специфические животные, — рассказывает Александр. — Поладить с ними не так просто. Люди, которые живут на Севере, учатся этому с детства, поэтому каждый из них знает, как общаться с оленями. Пришлось даже поехать в Мурманскую область к знакомому старику-оленеводу. Жил две недели в тундре, каждый день с утра до вечера — с оленями. Учился, как запрягать, как кормить, как лечить, как общаться».
На Севере его не могли научить одному — как правильно кормить оленей в местах, далёких от родины. В тундре, в отличие от Подмосковья, главная оленья еда — ягель — растёт прямо под ногами. Владельцу пришлось обращаться за консультацией в Санкт-Петербургский зоопарк, один из немногих, где держат северных оленей.
Из очередной северной поездки Александр привёз ещё пару оленей, постепенно образовалось небольшое стадо. Сначала животные снимались в кино и рекламных роликах, катали детей в парках и ездили на праздники к состоятельным заказчикам. Потом Бондарчуки взяли в аренду участок земли побольше — здесь же, в подмосковной деревне Анциферово. Несколько лет ушло, чтобы оформить документы, наладить отношения с властями, доказать, что северные животные ничем не угрожают соседям.
В итоге в середине 2000-х годов ферма «Северный олень» стала местной достопримечательностью. На зимние праздники с танцами народов Севера и катанием на оленьих упряжках приезжали всё больше людей. То, что началось как хобби, стало небольшим семейным бизнесом.
99% радости
Сейчас на ферме «Северный олень» живёт стадо в 15 голов. Кроме того, есть зоопарк с козами, овцами, ослами, курами, гусями и белками. В зимние дни по выходным (а в каникулы и ежедневно) сюда приезжают десятки посетителей — покормить оленей ржаными сухариками и прокатиться на упряжке. Летом ферма работает как зоопарк.
На краю фермы — искусственный пруд с карпами и белыми амурами. На берегу стоят мангалы. Сдачей беседок под пикники фермеры занялись недавно. «Мы не стоим на месте, — говорит Александр. — Постоянно развиваемся, что-то добавляем. Если ничего не делать, интерес у людей постепенно пропадает».
Александр и его жена Светлана по-прежнему — главные работники фермы. Весной и осенью они ремонтируют и строят, готовясь к новому сезону. Зимой и летом, то есть в сам сезон, приходится работать вообще с утра до вечера. Но Бондарчуки ни о чём не жалеют.
«К нам сюда приезжают люди разные и в разном настроении, но уезжают 99% довольными и счастливыми. Это очень приятно видеть», — говорит Светлана. Сам отставной военный смотрит на жизнь философски. «Олени были хобби, потом стали работой, затем — опять хобби. Точнее, образом жизни, — рассуждает он. — И я от них уже никуда не уйду».
