— Я бы выделил несколько трендов и этапов их проявления. Начнем с ближайших 10 лет — период до 2030 года. Сейчас мы наблюдаем, как очень активно развиваются технологии персонифицированной медицины, а также медицины, связанной с предотвращением заболеваний, а не их лечением. По сути, это фундаментальная трансформация всей системы здравоохранения. Пока система работала так: когда заболеете, тогда и приходите. Это и с точки зрения пациента неприятно, и с точки зрения государства неэффективно. Весь мир сейчас переходит на предиктивную медицину, которая связана с диагностикой (в том числе на базе анализа Больших данных и применения технологий искусственного интеллекта), с поиском маркеров заболеваний, например таких социально значимых, как болезнь Альцгеймера или онкология. И здесь в ближайшие 10 лет ожидаются прорывы, связанные как раз с ранним обнаружением болезней.

Не надо забывать и о ментальности наших граждан, которые не всегда, например, точно следуют предписаниям врачей и прекращают прием лекарств, как только состояние улучшается. В данном направлении будут развиваться, например, устройства постоянного мониторинга, так называемые носимые устройства или устройства, которые позволяют постоянно впрыскивать лекарства без дополнительных усилий пациента.

 

— По оценкам ООН, к 2050 году каждый шестой человек в мире будет старше 65 лет (16% населения), по сравнению с каждым 11-м в 2019 году (9% населения). Вовлечение пожилых в общественную и экономическую жизнь — это устойчивая группа трендов. Этому будут способствовать, например, интернет-технологии. По данным ИСИЭЗ НИУ ВШЭ, уровень доступа к интернету у домохозяйств — уже почти 80%, а к 2030 году будет достаточно высокий даже в самых отдаленных регионах нашей страны. Это, безусловно, даст пожилым больше возможности чувствовать себя нужными. Кстати, в 2019 году был всероссийский конкурс по программированию, где одно из призовых мест занял мужчина в возрасте 76 лет, обогнав 18–19-летних конкурентов. Это демонстрирует, что для таких активностей возраст не помеха.

 

— Если мы посмотрим чуть дальше в будущее, скажем, до 2040 или 2050 года, там будут более интересные тренды. Сейчас очень активно развиваются несколько научных направлений. Первое связано с нейроинтерфейсами, когда происходит фактически «чтение» мозга через компьютер. Эти технологии активно используются в реабилитационной индустрии, уже есть реальные достижения. Очень может быть, что после 2030 года они войдут в постоянную практику и будут поддерживать более активное старение, интенсивно развиваться и для обучения, и для поддержания функций головного мозга.

Также это технологии, связанные с реабилитационной индустрией, экзоскелеты, например. Сейчас они применяются в очень узких сферах, в частности у военных. Но со временем вместо тростей и палочек пожилые будут использовать экзоскелеты, которые позволят им чувствовать себя если не молодыми, то практически полностью здоровыми физически.

Вторая составляющая данной группы трендов связана с генетической терапией. Например, в Китае около года назад была произведена внутриутробная операция двум близнецам с помощью технологии CRISPR/Cas9. Если мы говорим про период после 2030 года, то генетическая терапия может стать такой же банальной, как таблетки, которые сейчас используют для поддержания функций сердца или печени и т. д.

 

— И здесь мы выходим на третий тренд, который будет активно развиваться после 2030 года. Это так называемая серебряная экономика. В этом смысле меняется само понятие пожилого человека. И если сейчас пожилыми считают людей после 60, 70 уже точно, то через 20–30 лет возрастные рамки сдвинутся, и человек в 80–85 будет как сейчас 50-летний. То есть люди будут такие же активные с точки зрения мозговой деятельности, генетической, желания работать. И тогда, конечно, появятся вопросы и о пенсионной системе, и о социальном страховании, и о рынке труда. Потому что если эти люди захотят работать, то они могут составить конкуренцию даже молодым, и возраст перестанет быть преимуществом молодежи.

Также в связи с увеличением продолжительности жизни на первый план могут выходить не физические, а психологические проблемы, связанные с системой мотивации, ценностями. Если человек будет жить до 100–120 лет, конечно, многие для нас привычные формы социального взаимодействия могут трансформироваться: и понятие семьи, и понятие работы.

— Влияние может быть комплексное и разнонаправленное. Повышение нагрузки на пенсионную систему может быть, если предполагать, что все пожилые будут жить за счет пенсионной системы. Но уже сейчас во всем мире идет тенденция к активному старению. Поэтому есть все основания предполагать, что граждане за 60 будут не нагрузкой, а двигателем экономики, может быть, ключевым драйвером. Особенно если учесть, что структура экономики тоже будет очень сильно меняться и на первый план выйдет так называемая креативная индустрия — индустрия, где в большей мере ценится не ручной труд, который автоматизируют благодаря искусственному интеллекту и современным технологиям, а умственный труд, где нужен и опыт, и креатив. Именно поэтому люди в возрасте могут стать бриллиантами новой экономики, креативной экономики. И здесь для них будет очень много возможностей.

 

— Уже сейчас инфраструктура и городская среда активно меняются и помогают комфортнее себя чувствовать. Развиваются концепции «умный город», «умный дом». С одной стороны, инфраструктура становится устойчивой к климатическим изменениям и физическому износу, а с другой — она трансформируется к адаптивной и подстраивается под нужды граждан, под соответствующие запросы бизнеса.

Однако пока не определен баланс между свободой на неприкосновенность частной жизни и новыми технологиями, которые могут позволить экономить энергию, время, использовать, например, новые транспортные системы и в конечном счете управлять счастьем, удовлетворенностью жизнью каждого гражданина. Хорошо, когда умный автобус или трамвай подстраивается под твой график. Но, с другой стороны, получается, что он знает все твои передвижения. И это является одним из так называемых джокеров — событий с малой вероятностью, но масштабными эффектами. «Джокером» в случае с умной инфраструктурой может стать угроза несанкционированного доступа к базам данных, где хранится все — от медицинской истории (потому что все используют цифровые карты) до истории передвижений и привычек, то есть частной жизни.

 

— Безусловно, неконтролируемое распространение вирусов — это один из таких «джокеров». И нужно учитывать, что могут быть также «джокеры», связанные с резким изменением климата и агроклиматических зон, снижением общего иммунитета населения. Это не повод для паники, просто об этом нужно знать и быть к этому готовым.

 

— Первый шаг — это знать. Сейчас очень много информации: и по программе активного долголетия, и по доступу к интернету, виртуальной реальности, даже нейроинтерфейсы можно попробовать — например, у нас в Вышке, в Институте когнитивных нейронаук. Во-вторых, нужно не пренебрегать опциями, которые дают новые технологии. Все возможности, которыми обладает, например, медицина, нужно использовать по максимуму. Не ждать, когда к тебе придут, а постараться самим их использовать. И третье, как это ни банально звучит, — нужно сохранять желание жить и учиться. Большинство нейрофизиологических исследований показывают, что человек находится в тонусе, пока работает мозг и у него есть «пища» для поддержания жизнедеятельности. Поэтому в данном случае осознанная активность — это одновременно и метод, и результат.