«Меня все спрашивают, почему я стал этим заниматься, а я не могу объяснить. Началось все так: зимой 2010 года около моего дома дворники набросали гору снега, а я постоянно ходил мимо и смотрел на нее, — вспоминает Владимир. — И в какой-то момент решил сделать крепость: построил сначала один бастион, затем равелин, второй бастион, повесил «пушки», соорудил смотровую и пороховую башни. Крепость получилась метров пять в длину».

Уже следующей зимой Владимир построил из снега часть Исаакиевского собора, потом создал фрагменты Казанского собора и храма Спаса на Крови. В другие годы рядом с домом Кузьмина появлялось яйцо Фаберже и Ласточкино гнездо. Прошлой зимой снег послужил материалом для создания Петропавловского собора, а этой — Исаакиевского. 

Кузьмин говорит, что именно Исаакий стал самым сложным его творением. «Когда вырезал башенки, смотрел на фотографию собора, чтобы не очень обидеть Монферрана, — говорит пенсионер. — Хотя все детали не сделать, конечно. Но приблизительная копия у меня получилась».

Чтобы создать колонны для Исаакия, Владимиру даже пришлось брать работу «на дом». «Я насыпал снег в тазик, ставил его в комнату — снег таял и становился более эластичным, — рассказывает пенсионер. — Затем набивал этот снег в водопроводную трубку, потом из нее выходила «сосулька», и я убирал ее в холодильник или на балкон». 

Во многом благодаря этим колоннам прохожие сразу узнают собор. Впрочем, когда Кузьмин только начинал его лепить, люди уже подходили и спрашивали: «Это Исаакиевский, что ли?»

Отклик людей — одна из причин, почему Владимир Кузьмин создает свои скульптуры из снега. «Я делаю это для души, и людям нравится, — объясняет он. — Если бы не нравилось, не стал бы делать. Каждый день просят сфотографироваться, телевидение приезжает. Мне приятно, когда говорят: «Какой молодец, такое чудо сотворить!» Одна женщина сказала: «Знаете, у меня такое плохое настроение было, а я подошла, посмотрела и зарядилась на целый день». 

Снежный Исаакий действительно постоянно фотографируют, а иногда даже пытаются потрогать. «Я порой посматриваю из окна и когда вижу, что дети начинают его трогать, то выхожу и прошу этого не делать», — говорит Владимир. Но все же «поломки» случаются, поэтому работа пенсионера заключается не только в создании, но и в регулярной «реставрации» скульптур. И не всегда реставрация нужна из-за сломанных деталей: мастер восстанавливал крепость после того, как растаял снег. А сейчас Кузьмин будет готовить запасную «партию» колонн, потому что нынешние начали подтаивать.

У пенсионера нет профессионального инструмента: он пользуется пилой по дереву, ножовкой по металлу (чтобы вырезать небольшие детали) и небольшим венчиком. А для работы над Исаакиевским собором он брал на улицу и вовсе неожиданную вещь —  кухонную терку.

Удивительно, но профессия Владимира Кузьмина не связана с творчеством: 30 лет он отработал в такси, почти три года назад ушел на пенсию. Сейчас тоже трудится водителем, но со свободным графиком. Мужчина ведет активный образ жизни: занимается спортом, посещает музеи, театры, ходит слушать орган. Говорит, что на пенсии «не надо падать духом».

Жена мастера умерла семь лет назад, первые скульптуры он делал еще при ее жизни. Сейчас с Владимиром живут двое взрослых сыновей (30 и 40 лет). Хоть они и не «заражены» увлечением отца, его произведения им очень нравятся. Один из его сыновей даже отправил фото крепости на конкурс лучшей дворовой скульптуры, и Владимир занял первое место, получив приз 5 тысяч рублей.

На следующую зиму пенсионер поставил перед собой сложную цель: сделать из снега храм Спаса на Крови целиком. Теперь главное, чтобы грядущей зимой выпало много снега.